Этой статьёй мы заканчиваем публикацию цикла материалов, посвящённых 95-летию Евгения Фёдоровича Драгунова.
Итак, в результате январских полигонных испытаний 1962 г. Е. Ф. Драгунов получил карт бланш в довольно длинной истории разработки перспективной снайперской винтовки, уверенно переиграв А. С. Константинова. Однако это обстоятельство вовсе не предполагало «почивания на лаврах», т.к. согласно договору с ГРАУ МО от 14.03.62 г. Ижевский машзавод в третьем квартале того же 1962 г. должен был закончить изготовление опытной серии винтовок ССВ-58 для войсковых испытаний. При этом попутно было необходимо устранить недостатки, отмеченные полигоном — улучшить взаимодействие тяги спуска с шепталом, устранить самооткрывание флажка замыкателя кольца цевья при стрельбе и падениях и непродвижения первого патрона из магазина, обеспечить возможность регулировки положения оптического прицела относительно глаза стрелка и разработать подщёчник.
К середине июля опытная серия доработанных ССВ-58 в количестве ста штук была собрана. Помимо доработок, направленных на устранение указанного перечня недостатков, они имели увеличенный угол поворота затвора с 30 до 36°, что увеличило площадь опорной поверхности боевых упоров на 20%. 21 июля винтовка №С-104 успешно прошла заводские испытания. Единственным выявленным при этих испытаниях недостатком стала неудобная прикладка при прицеливании с ночным прицелом НСП-2, использовавшимся впервые (из-за разного удаления выходных зрачков ПСО-1 и НСП-2 при стрельбе с последним поле зрения было видно не полностью). Впрочем, не дожидаясь окончания этих испытаний, две винтовки (№№С-107 и С-103) после соответствующей материально-технической приёмки 19 июля были отправлены на полигон с целью проверки возможности допуска к войсковым испытаниям всей опытной серии.
Здесь необходимо остановиться на принципиальных изменениях конструкции, введённых впервые. Съёмный деревянный подщёчник крепился к винтовке с помощью стержня, который входил в соответствующее отверстие гребня приклада. Корпус оптического прицела ПСО-1 и кронштейн были изготовлены литьём единой деталью. База крепления оптического прицела ПСО-1 на наружной поверхности левой стенки ствольной коробки и зажимной механизм кронштейна обеспечивали жёсткую фиксацию прицела в двух положениях относительно затыльника приклада — на удалении 255 и 265 мм.
Полигонные испытания обеих ССВ-58 были закончены 11 сентября 1962 г., в общем-то, с положительным результатом. Выявленные недостатки (низкая служебная прочность приклада вследствие ослабления его сечения отверстием под стержень щеки, полученный впервые недостаточный ресурс ствола — менее 6000 выстрелов и отделение от винтовок при их падениях магазинов и подщёчников) не могли послужить препятствием для проведения войсковых испытаний, т.к. не требовали коренных изменений конструкции при их устранении впоследствии. Да и несколько «погрузневший» вес системы (на 140 г вследствие введения подщёчника и совершенствования конструкции прицела) никого не испугал — ведь и на сегодняшний день СВД самая лёгкая в мире снайперская винтовка. Так что вся опытная серия ССВ-58 была незамедлительно отгружена на испытания в войска Московского и Белорусского округов.
2 — Винтовка ССВ-58, испытывавшаяся во время третьих полигонных испытаний, проходивших в декабре 1961 — январе 1962 г., когда был сделан окончательный выбор в её пользу
Программа испытаний предусматривала практически все те же проверки, что и на этапе конкурса. Кроме того ГРАУ поручило полигону в рамках этого же задания провести ночные стрельбы из ССВ-58 по вспышкам выстрелов пулемёта ПК конструкции М. Т. Калашникова, оснащённого как штатным коническим пламегасителем реактивного типа, так и опытным (скопированным с американского пулемёта М-60) пламегасителем щелевого типа. Это обстоятельство впоследствии повлияет на окончательный облик обоих образцов.
б — опытный пламегаситель щелевого типа
а — со штатным пламегасителем
б — с опытным щелевого типа
в — форс пламени и искры при стрельбе без пламегасителя
Возвращаясь к дополнительному указанию ГРАУ по стрельбе по вспышкам выстрелов пулемёта ПК: её результаты просто «огорошили» испытателей. Оба типа пламегасителей настолько достойно выполняли своё назначение, что практиковавшаяся ночная стрельба по вспышкам, имитировавшимся с помощью мигающих электролампочек, казалась детской забавой. И всё же пламегаситель щелевого типа оказался несколько эффективней, уменьшая искрение несгоревших частиц пороха и угол их разлёта.
Результаты войсковых испытаний показали, что законы физики одинаково работают как на полигоне, так и в войсках — выявленные на полигоне недостатки проявились практически на каждой из сотни винтовок. Кроме этого, обслуживание матчасти малоквалифицированным персоналом «выдало на гора» массу замечаний к собираемости механизмов, прочности отдельных узлов и деталей, удобству пользования и конструктивным особенностям принадлежности. Особенно много было претензий к удобству выверки и приведения к нормальному бою винтовки и с «механикой», и с прицелом ПСО-1 (прочности его отдельных элементов, яркости подсветки сетки и т. п.).
В целом процесс шёл по правильному пути, ведь основной задачей войсковых испытаний всегда является выявление именно пользовательских претензий и предпочтений. Больший массив информации позволяет конструктору адекватней подходить к совершенствованию конструкции. Но бывают и несостыковки, что на этот раз и произошло в отношении диоптрического прицела. Полигон был ярым сторонником введения в снайперском образце именно диоптрического прицела, позволяющего получать результаты стрельбы, не уступающие стрельбе с оптикой уже после непродолжительной стрелковой подготовки. В войсках мнения по этому вопросу разделились строго поровну, ведь для многих прямоугольные целик и мушка были привычней, а потому и родней. И уж совсем неожиданно «всплыло» пожелание дать снайперу последний шанс при экстремальном выживании, оснастив винтовку штыком. Вот уж воистину «снайперская» кричалка: «пуля — дура, штык — молодец». Напомним, что 7,62-мм снайперская винтовка (Мосина) обр. 1891/30 гг., имеющая более прочную конструкцию (ствол защищала длинная ложа и ствольная накладка), во избежание погиба ствола штыком никогда не комплектовалась.
б — ССВ-58, проходившая испытания в войсках
Несмотря на множество замечаний, в целом ССВ-58 в войсках встретили тепло и с искренним желанием быстрейшего освоения. При этом особо были отмечены высокая практическая скорострельность и простота конструкции при отличной результативности. Несмотря на то, что работы по совершенствованию винтовки Драгуновым по мере поступления претензий в ноябре-декабре велись не прекращаясь как в конструктивно-теоретическом (перерасчёт размерных цепей и взаимодействия деталей механизмов), так и в практико-экспериментальном плане, полностью закрыть «прорехи» не удавалось. Поэтому 24 октября ГРАУ МО подвело итоги работ, которые были рассмотрены на совместном заседании 4-й секции пленума НТК ГРАУ и 1-й секции НТС Госкомитета по оборонной технике 25 декабря уходящего 1962 г. Совместное решение жёстко диктовало «Ижмашу» свои условия игры, которые пришлось выполнять со всей поспешностью. В итоге в конце января в распоряжении ГРАУ оказались два образца СВД (эта аббревиатура появилась в документах впервые) за №№С-108 и С-114, переделанных из винтовок опытной серии и отличающихся по сути только типом механического прицела (диоптрический или открытый). Винтовка с открытым прицелом получила дополнительно хорошо себя зарекомендовавший щелевой пламегаситель и штык-нож. ГРАУ сделало ставку на привычный открытый прицел и на полигон доставили СВД за №С-136. В целом основные изменения конструкции помимо открытого прицела выглядели так:
— введён щелевой пламегаситель, изготовленный одной деталью с основанием мушки; на пламегасителе предусмотрены конструктивные элементы для установки дульной накладки и кольца штыка-ножа АКМ;
— ствол укорочен на 30 мм (с 650 до 620 мм);
— упразднён газовый регулятор, а газоотводное отверстие увеличено с 2,85 до 2,90 мм; введено хромирование канала газовой трубки;
— покрытый мягкой обшивкой подщёчник стал крепиться с помощью петли патефонного типа;
— на основании мушки введена шкала перемещения мушки по горизонту;
— передняя антабка смещена назад на 12 мм и перенесена на левую сторону;
— упразднена задняя антабка; в перемычке приклада образовано сквозное окно и установлен штырь для ремня;
— гнездо рукоятки закрыто заглушкой и улучшена форма выреза под сустав большого пальца.
Всего же в этот период Драгуновым было разработано заново или коренным образом переработано 112 чертежей комплекта конструкторской документации. Как видим, конструктивно прототип СВД уже соответствует стереотипу восприятия легендарного оружия, а вот над безотказностью такого же уровня пришлось ещё немало потрудиться. В результате испытаний, прошедших в марте-апреле 1963 г., полигон одобрил большинство введённых в конструкцию винтовки изменений (за исключением упразднения газового регулятора и особого мнения по поводу типа открытого прицела). Однако основы безотказности — надёжной работы магазина достичь не удалось (устранение задержки при подаче трёх видов породило тугое продвижение патронов из магазина в патронник), почти вдвое превысив допустимое количество легко устранимых задержек в стрельбе. Видимо, «золотая середина» размерных цепей тракта подачи была пройдена. Ресурс ствола в очередной раз тоже оказался «не на высоте», чуть превысив 5000 выстрелов. В связи с этим ГРАУ в настоятельном порядке предложило «Ижмашу» исследовать работу магазинов и разработать мероприятия по повышению ресурса стволов.
Между тем, ОКР явно затянулась. Уже были превышены все мыслимые и немыслимые сроки, установленные для доработок итогового образца. И хотя конец ОКР уже был «виден», его достижение требовало времени, которого уже не было. Тогда руководством ГРАУ и Госкомитета Совмина СССР по оборонной технике было принято решение о представлении СВД к принятию на вооружение, а доработку системы проводить в рамках организации серийного производства. Вскоре состоялось Постановление правительства, на основании которого Приказом министра обороны № 139 от 3 июня 1963 г. СВД была принята на вооружение Советской Армии.
Всё это время работы над СВД не прекращались. На исследования винтовки последней модификации, разработку мероприятий, изготовление образца за №С-122 (на базе винтовки опытной серии) и его испытания потребовалось чуть более двух месяцев. «Ижмаш» доложил о решении проблем 20 июля. Непродвижения патрона победили уточнением размеров горловины магазина, а для обеспечения требуемого ресурса ствола потребовалось провести полное хромирование его канала (до этого хромировался только патронник и пульный вход). В отчёте по этим заводским испытаниям наряду с сокращённым наименованием (СВД) впервые фигурирует ГРАУвский индекс винтовки — 6В1.
Несмотря на то, что ГРАУ при открытии задания на очередные полигонные испытания СВД указало достаточно конкретный срок их начала (на основании доклада «Ижмаш» обязался подать доработанную СВД на испытания до 25 июля), фактически отправка вновь изготовленной винтовки за № СС-034 состоялась только 29. Продлились эти испытания до 2 сентября. Нововведения себя полностью оправдали и были признаны целесообразными, но и тут не обошлось без «казуса» — появились задержки в стрельбе, также связанные с неправильной подачей патрона, но уже не по вине магазина. Сложность ситуации состояла в том, что для устранения этих задержек требовалось отделение магазина, т.к. простым перезаряжанием извлечь перекошенный патрон было невозможно, а это уже трудноустранимые задержки в стрельбе, возникновение которых недопустимо. Причина задержек таилась в конструктивном оформлении задней части досылателя затвора, выполняющей функцию третьего боевого упора. При откате боевой упор в некоторых случаях ударял по внутренней стороне закраины гильзы очередного патрона в магазине, что приводило к развороту патрона пулей вверх, а при движении затвора в переднее положение — к заклиниванию подвижных частей. Помимо этого, впервые за всё время проведения опытно-конструкторской работы СВД отказалась работать в полуавтоматическом режиме при дождевании после запыления из-за не полных отходов подвижных частей по причине затруднённого отпирания затвора.
По этому поводу ГРАУ в своём Заключении по этим испытаниям от 11 октября 1963 г. строго указало «Ижмашу» на ненадлежащее отношение к проявившимся проблемам: «… завод должен был испытанную на полигоне винтовку доделать (увеличить зазоры по утолщённой части затвора). До настоящего времени эта винтовка стрельбой не проверена. Такое не оперативное решение вопросов может привести к срыву плана поставок СВД в 1963 г.». Был ли сорван план поставок СВД в 1963 г., выяснить не удалось, а вот о том, что удалось вполне успешно побороть её «болезни», свидетельствуют результаты периодических испытаний и 1964, и 1965 гг. Затянувшиеся сроки работ дорого обошлись Евгению Фёдоровичу, представления к званию «Героя Социалистического Труда» не последовало. Однако уже в следующем, 1964 году его самоотверженный труд был отмечен Ленинской премией.
Споры о лучшей в мире снайперской винтовке наверное сродни спорам фанатов, болеющих за разные футбольные клубы. Так и со снайпингом. Всё течёт, всё изменяется. Вот и снайперское оружие в отсутствие очередной мировой войны под воздействием криминально-геополитического пресса сильно мутировало, превратившись в руках специализированных силовых структур (в соответствии со стоящими перед ними конкретными прикладными задачами) из универсального армейского в тончайший, но очень специализированный инструмент воздействия, боевые возможности которого ограничены чёткими границами типовых боевых задач. А в то время перспективная армейская снайперская винтовка задумывалась как дешёвый массовый образец оружия, способный в любых погодных условиях, на любом театре военных действий эффективно выполнять в интересах своего подразделения (взвода) боевые задачи в любом виде боя дешёвым массовым патроном вплоть до дальности 600 м, с чем она (СВД) успешно справляется (уже более 50 лет !) и по сей день. Так что если оценивать СВД, то только равняясь на «одноклассников», а тут по критериям «стоимость-эффективность», конкурентов у неё не найдётся и в настоящее время. Конечно, в современных условиях боевые возможности «старушки» ограничивает шедевр конструкторской мысли начала семидесятых годов — оптический прицел ПСО-1, да и электронно-оптические прицелы отечественного производства далеки от идеала. Но это результат военно-технической близорукости и общей отсталости отечественной оптической отрасли, к имени Драгунова никакого отношения не имеет.
Правильность и жизнеспособность драгуновской конструкции в очередной раз подтвердилась при проектировании армейской снайперской винтовки 6В9 под патрон 7Н33 (9×64), базовые принципы построения которой аналогичны СВД. И об этом мы ещё расскажем.
